В 3,5 года ребенок уже практически безошибочно понимает, что сделал хорошо, а что плохо, чего надо стыдиться, а чего - не надо, и без нашей оценки. Такого рода способность - функция самоконтроля - завершающий этап формирования самостоятельности в предметной деятельности. Овладев способностью самостоятельно планировать, осуществлять и контролировать ее, малыш становится уже в какой-то степени независимым от взрослого. Но это лишь первый и весьма скромный шажок на пути к зрелой самостоятельности.
Изменится возрастная ведущая деятельность, и он снова будет проходить все этапы освоения самостоятельности. Парадокс, но она не переносится автоматически из одного типа деятельности в другой. Если ваш малыш в 3 года успешно овладел самостоятельными предметными действиями, это еще не значит, что он будет успешно учиться в школе, если только не предпримет специальных усилий для этого. `Пробелы` в самостоятельности ребенка на любом из предыдущих этапов ее развития чреваты `цепной реакцией` - минусами в последующем. Часто самостоятельность ребенка застревает на дошкольном уровне. Его постоянно нужно контролировать в учебе, насильно усаживать за уроки и стимулировать интерес к ним. Правда, это не так сильно сказывается на общем его психическом статусе, как, скажем, умственное или речевое развитие. Тем не менее нарушения неизбежны: отсутствие произвольности, усидчивости, ответственности за порученное дело - все это прямое следствие личностных деформаций при становлении самостоятельности.
Как выглядит несамостоятельность?
Oсновные ошибки взрослых в воспитании детской самостоятельности в раннем возрасте - это две прямо противоположные тактики: гиперопека ребенка и полное устранение от поддержки его действий. В первом случае у него развивается инфантилизм, во втором - синдром беспомощности.
Инфантилизм возникает в ответ на активное подавление взрослым инициатив ребенка. Причины разные: страх за него, желание уберечь от неминуемого поражения или презрительное отношение к его `глупым` затеям. Итог один - отмирание инициативности как первого звена в формировании самостоятельности. Естественно, не проявятся и все последующие ее компоненты. Конечно, предметная самостоятельность не отмирает полностью - просто переносится ребенком в другую сферу активности (например, в общение с взрослым) и начинает проявлять себя в неспецифической форме: ребенок `мается`, не знает, чем себя занять - то, что он хочет делать, ему не позволяют, а то, что разрешают, ему не нравится. Тогда он переносит свои проблемы на маму: капризничает, нарушает запреты, выводит ее из себя - короче, реализует свою потребность в независимости другим способом. Если позволить этим чертам закрепиться, к школе получится вполне сложившийся невротик, который без мамы не может учиться и общаться с ровесниками.
Синдром беспомощности - это еще более глубокая задержка в развитии самостоятельности. У малышей нет даже того первого компонента самостоятельности, который все-таки присутствует у инфантильных детей - инициативы предметных действий. Этим детям все равно, чем играть, они могут долго заниматься одним и тем же делом, они редко меняют игровые предметы и абсолютно нелюбопытны. Особо грубые формы задержки свойственны детям, которые с раннего возраста воспитывались в детских домах, круглосуточных группах детского сада и т.д.
Недостаточное по объему и качеству общение с взрослыми, разлука с близкими угнетает развитие многих функций ребенка, в том числе и самостоятельности, хотя, казалось бы, для детей созданы все условия. Вот урок родителям, которые умудряются развить синдром беспомощности у ребенка даже во вполне благополучной семье родителей-энтузиастов, увлекающихся какой-нибудь `модной` теорией: бэби-йога, непрерывное закаливание, сыроедение и т.д. В сочетании с другими средствами воспитания они не могут нанести вреда психике ребенка, но, оставаясь единственной формой активности, способны привести к необратимым последствиями - как любой односторонний крен.
|
