Такое изначальное противопоставление неформалов и всего остального мира как бы поставило их вне закона: и пресса, и массовое сознание откровенно высмеивали петушиные гребни на головах панков, издевались над "африканскими судорогами" в танцах брейкеров, "веригами из чугуна" на шеях металлистов. Что уж говорить о пресловутых "всадниках смерти" - затянутых в черные кожанки лихих ночных наездниках на мотоциклах без номеров и глушителей?! Эти воспринимались просто как исчадия ада, сошедшие со страниц Апокалипсиса.

"Бунт" (правда, до сих пор точно не известно, благодаря чьим усилиям) стал принимать зловещие формы. По Москве поползли драматические слухи о массовых побоищах между "люберами" и "металлистами". Наряды родителей стали дежурить у школ, встречая и оберегая своих детей от рокового влияния неформалов. Была введена практика постоянного дежурcтва учителей в школах в вечернее время. Милиция браво рапортовала о десятках и сотнях задержанных, однако гуманно отпущенных после разъяснительной работы подростков. Все это взвинчивало общественное мнение, но никак не способствовало реальному пониманию проблемы.

Не могу отделаться от мысли, что кому-то был нужен, удобен и выгоден этот бунт неформалов. Он отвлекал общественное мнение от многих других проблем; он формировал откровенный "образ врага", с которым надо бороться; наконец, он в скрытой форме предупреждал о тех опасных последствиях, к которым приведут революционные изменения в нашем обществе: смотрите, мол, что дала ваша демократизация, то ли еще будет!

Однако версия бунта продержалась сравнительно недолго. Хотя и до сих пор у нее есть достаточно влиятельные сторонники, в массовом сознании вскоре стало распространяться иное объяснение происходящего: никакой это не бунт - это наши с вами дети, нельзя же и впрямь воевать с ними, обвиняя в каком-то злонамеренном вредительстве. Это просто бум, созданный отдельными журналистами и подхваченный теми, кто не сумел или не захотел вникнуть в проблему.

Версия бума

Увидев, что пропаганда бунта лишь увеличивает число неформалов и привлекает к ним внимание, показывая полное бессилие административно-репрессивной педагогики, несостоятельность используемых приемов и методов социализации подрастающего поколения, наша воспитательная система (и многие из нас вместе с ней) шарахнулась в противоположную сторону. "Ничего страшного: перемелется - мука будет", - этими и подобными успокоительными словами прикрывали мы собственную несостоятельность, страх и нежелание заглянуть в глубину открывшихся проблем. Отгородившись от реальной жизни, многие педагоги и воспитатели тем самым оберегали свой покой и благополучие.

Неформалы стали "милыми детками", лишь слегка "отбившимися от рук". Появились образы обаятельных "злоумышленников", готовых тут же исправиться под благотворным влиянием нашей "перестроившейся" воспитательной системы. Брейкеры стали модными танцорами-спортсменами, металлисты превратились в трогательных меломанов, которым просто не посчастливилось в детстве послушать достаточное количество классической музыки, наконец, мотоциклистов в черном записали в клубы ДОСААФ. Вывод был прост: да, некоторый бунт имел место, но теперь уже все хорошо.

Опять не могу отделаться от той же навязчивой мысли: ведь и это кому-то нужно, удобно и выгодно. Версия бума успокаивает общественное мнение, и без того взвинченное трудностями повседневной жизни; она создает иллюзию мира и полного единодушия в обществе - получается, что все у нас хорошо, все довольны и нет никакого противодействия устоявшемуся образу жизни; наконец, эта версия укрепляет веру в замечательные возможности нашей воспитательной системы, которая так быстро и эффективно разъяснила все обществу и избавила его от напрасных волнений.

В фокусе внимания

Обе версии односторонние. А раз так, значит обе они далеки от истины. Хотя, спору нет, в каждой из них есть определенное рациональное зерно, которое нельзя упускать в полемике.

В пользу бунта говорит то, что отдельные ветви неформального движения действительно растут в сторону экстремизма. Те, кто еще недавно скандировал, стоя в толпе, слова известного шлягера советского рока "Мы хотим перемен!", подымая в такт руку со сжатым кулаком, сегодня вдруг стали обнаруживаться среди участников националистических митингов и в молодежной преступной среде. Тревожные события в Казани (где неформалы использовали самодельное оружие, включая и гранаты) вписываются в данную версию, как и своего рода нашествие той же казанской молодежи, специализирующейся ныне на грабежах в московском метро.