Моя шестилетняя дочка говорит на четырех языках. Она не вундеркинд, она самая обычная девочка, просто мне было очень интересно заниматься с ней, учить ее разным вещам и смотреть, что получится.

Прыгаем по английски
Случилось так, что Маша родилась в Финляндии. Я понимала, что, слыша финскую речь с пеленок, она не будет знать проблем и с языком. Поэтому, полностью исключив его из домашнего обихода, я разговаривала с дочкой только на русском.

На русском пела ей детские песенки, читала стихи, всплывавшие из моего собственного детства, включала магнитофон с записями детских спектаклей, которые присылала нам из Москвы бабушка. Короче, русский язык был фоном, на котором проходила наша с Машей "финская жизнь". Но как только Маше исполнился год, в душе засвербило: пора, пора начинать учить девочку и иностранному языку. Ведь чем больше языков знает человек, тем больше возможностей открывает перед ним жизнь. Во всяком случае, мои пять языков мне, признаюсь честно, никогда не мешали...

Начав учить Машу английскому, первое, о чем я подумала, было произношение. "Я же не носитель языка, - размышляла я, - к ней приклеится мой акцент, мои грамматические ошибки". Но какой носитель языка согласится просвещать чужого ребенка в столь юном возрасте? Итак, учить с акцентом самой или не учить вовсе, но от этого она уж точно не поумнеет. Так я сделала выбор.

Тогда я еще и не догадывалась, какую громадную и интересную работу взвалила на свои плечи. "Jump!" - было первое слово нашего совместного словаря. "Jump!" - и годовалая Маша весело прыгала. "Jump!" - и я прыгала вместе с ней. "Jump!" - прыгали мишки, куклы и мячик. "Jump!" -разбивалась ваза, но это был уже неправильный "Jump!"

Игра оказалась такой увлекательной, что мы даже засняли Машины прыганья на видео. Следующим словом было "give", потом "take". Выучив эти жизненно важные глаголы, мы перешли к жизненно важным существительным.

Действительно, ведь если знаешь такие слова, как "дай" и "возьми", следует знать, что именно ты собираешься "брать" и "давать". В ход опять пошли мишки, куклы, мячики, кубики: "This is a ball, and this is a doll. Give me a ball, I give you a doll".

Мы вместе радовались вдруг открывшемуся во мне поэтическому дару. Я очень гордилась собой - сочинять стихи на иностранном языке! Вот уж никогда бы не подумала. И неважно, что пока они такие... примитивные, что ли.

Маша была еще очень маленькой, и ее русский словарный запас только-только начинал пополняться. Она едва научилась "лепить" из пары-тройки слов свои первые фразы. И эти ее первые фразы понимали пока одни домашние и, конечно, бабушка лучше всех. "Ляля спит, какао дай, мой пуп, моя мама, там вон-дан (фонтан: вода + фонтан)" -вот весь ее детский набор. Мы умилялись, счастливо цитировали Машино словотворчество. Каждый день добавлял в ее словарь новые удачные находки, новые удивительные открытия уже известного нам мира.
В книге картинка - мужик с вилами. Маша внимательно рассматривает рисунок, думает. Делает вывод: "У дяди вилка". И тут вклиниваюсь я со своим английским "дядей" и английской же "вилкой". Сначала Маша ловко сочетала оба языка, попросту используя те слова, которые было легче выговорить. Уверяю вас, гораздо проще сказать "саг", чем "машина", "ball", чем "мячик". Некоторые слова существовали в ее языке параллельно: "моти" (смотри) и "look" периодически плавно замещали друг друга. Другие "англичане" напрочь вытеснили своих труднопроизносимых русских предшественников: "ав-ав" превратилось в "dog", "ми" (мишка) модернизировалось в "teddi", а "затик" (зайчик) переквалифицировался в "boni".

Период вредности
Но тут-то и произошла загвоздка. На каком-то этапе Маша принялась путать языки и в абсолютно русский текст вставлять абсолютно английские слова. Дело дошло до того, что ее перестала понимать даже бабушка. Мы в панике стали замечать, что развитие речи у Маши замедлилось, а то и вовсе остановилось. Она сделалась упрямой и раздражительной, временами вообще отказывалась понимать, что ей говорят. А заодно отказывалась и говорить. Хорошо, что к тому времени я прочитала уже достаточное количество литературы по детскому развитию, в том числе и книги по психологии развития детей, говорящих на нескольких языках. Так что такой поворот событий не был для меня неожиданностью.