Горький закончил `Мать` в ноябре 1906 г., а уже в апреле 1907 г. книга вышла отдельным изданием в США. В 1907 г. повесть появилась на английском, немецком, французском, шведском, норвежском, болгарском языках. По словам А. В. Луначарского, `миллионы и десятки миллионов пролетариев и пролетарок, говорящих на всех языках мира, нашли в этом произведении свое. Повсюду это была любимая книга пролетария`.
В России `Мать` начала публиковаться с апреля 1907 г. в демократических сборниках `Знание`. Однако вскоре цензурный комитет насторожился, увидев, какой силы революционный заряд несет в себе эта книга. На сборники `Знание` был наложен арест, а против автора повести возбуждено судебное дело. В заключение комитета по делам печати, адресованном прокурору судебной палаты от 3 августа 1907 г., было сказано: `При чтении повести бросается в глаза полное, ясно выраженное сочувствие автора идеям социалистического учения. При таком отношении автора к разрабатываемой им теме отдельные ... места повести имеют преступный характер... Комитет имеет честь покорно просить Ваше превосходительство возбудить судебное преследование`.
Революционно настроенные читатели - рабочие, передовые общественные деятели, большевистская критика - восторженно приветствовали книгу. В 1908 г. группа рабочих, среди которых был и М. И. Калинин, обратилась к Горькому с открытым письмом. `В повести `Мать`, - писали они, - в русской литературе впервые выступает рабочий, проникшийся всеми фибрами души духом того идеала, который несет освобождение от оков жизни не только рабочему классу, но и всему человечеству, который рисует нам новую гармонически-красивую, свободно-радостную жизнь всеобщего счастья`.

В. И. Ленин, прочитавший `Мать` еще в рукописи, высоко оценил повесть. М. Горький вспоминал, как, встретив его на Лондонском съезде партии, Ленин сразу же заговорил о `Матери`, заметив: `Книга - нужная, много рабочих участвовало в революционном движении несознательно, стихийно, и теперь они прочитают `Мать" с большой пользой для себя`. (Ленин В. П. `О литературе и искусстве`. М., 1979, с. 638).
В статье `Памяти Герцена` (1912) В. И. Ленин писал: `Пролетариат, единственный до конца революционный класс, ...впервые поднял к открытой революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск бури был в 1905 г.` (Ленин В. И. ПСС, т. 21, с. 261). Этот первый натиск и отражает `Мать`.
Многими нитями герои горьковской повести связаны со своими литературными предшественниками. Разве не чувствуется в героизме, мужестве и самоотверженности Сашеньки, Наташи, Софьи их родство с женами декабристов, воспетыми Н. А. Некрасовым, с тургеневской Еленой Стаховой? И разве не близок образ Павла Власова Рахметову, `особенному человеку` среди героев романа Чернышевского `Что делать?`. Только `особенное` в 1905 г. стало типичным, таких, как Павел, оказалось много среди революционеров начала XX в. Ответил Горький своей повестью и на вечный вопрос русской литературы - `Что делать?`. Настоящим `делом` - участием в революции - заняты Павел, Ниловна, Рыбин и многие другие герои повести. Горьковская `Мать` по праву стала настольной книгой рабочих всего мира.

В 1926 г. на экраны вышел фильм В. Пудовкина `Мать`. Кинорежиссер М. Ромм вспоминал: `Вероятно, не я один впервые понял, что кинематограф существует как великое и серьезное искусство, когда увидел на экране под сопровождение достаточно разбитого рояля сначала `Броненосец` Эйзенштейна, а вслед за тем - `Мать` Пудовкина. Это было два поистине ослепительных открытия для всего моего поколения... В те годы мне больше нравилась `Мать`... `Мать` сразу легла на сердце, как песня, как материнское слово, суровое и простое. Такой и должна быть правда`.
Другой известный советский кинорежиссер С. Герасимов утверждал, что `появление `Матери` подобно взорвавшейся бомбе, потрясло кинематографический мир и в нашей стране и за рубежом`. Фильм явился совместной работой режиссера В. Пудовкина, сценариста И. Зархи и оператора А. Головни. В титрах фильма стояло - `Тема заимствована у М. Горького`. Сценарий фильма - замечательный образец передачи духа книги, при том, что сценарист не следовал буквально тексту повести. Сюжет был спрессован и выстроен по законам психологической драмы. В сценарии не было Находки и Рыбина, выпали деревенские сцены, вместо этого большее место заняли фигуры эпизодические - Власов-отец, черносотенцы. Были введены отдельные сцены, отсутствовавшие в повести (невольное предательство Ниловны, указавшей жандарму место хранения оружия подпольной организации). Перелом в сознании Ниловны происходит позже, чем в повести, Павел представлен в сценарии менее опытным, в нем нет еще черт интеллигентного рабочего, и он не мог бы произнести ту речь на суде, которая является одной из самых важных в идейной структуре повести. Финал фильма иной. Как пишет киновед Р. Юренев, `заключительная сцена фильма может служить энциклопедией творческих приемов немого кино. Идет рабочая, революционная демонстрация. Под красным знаменем - Ниловна, мать. Через реку по тронувшемуся льду к демонстрации устремляется убежавший из тюрьмы Павел. И, параллельно монтируя кадры демонстрации и ледохода, Пудовкин создает гигантскую развернутую метафору: революция неизбежна, непобедима, как весна! Кажется, слышишь песню, которую поют демонстранты. Кажется, видишь, что знамя их красное. Такова сила немого и черно-белого кино в руках гениального художника`.